Хочу закрыть глаза, а потом открыть в мире, где все книги будут оцифрованы и залиты в сеть.

Сила и власть. Мне ничего не остаётся, кроме как пробовать их на вкус.

Я всегда дорожила покоем и волей много больше, чем властью. К чему упиваться жалким удовольствием чем-то рулить, когда стоит поднять глаза — и перед тобой целый мир!?..

Приходится снова браться за то, что мне на хрен не упало. Потому что нужно защищать себя. Нужно помогать близким. Нужно, нужно, нужно.
Власть, мягкое доминирование — как и хитроумные изыскания — лишь инструмент. Другого мне не дано. Значит, выжмем из того, что есть, всё, что потребуется.

Настроение, если честно, полный суисайд. Но я помню, что нельзя поддаваться унынию. Пожри, подрочи, поиграй, займись вышивкой, выучи сербский, попробуй дотянуться языком до локтя, но, блять, не грусти. Грусть - это яма, в которую можно долго падать, а в конце здорово так уебаться. Оно нам нужно? Оно нам не нужно. Поэтому засовываем все свои чувства куда поглубже, натягиваем улыбку и пытаемся дожить до следующего дня.

Лежу пластом, трам пам пам. Держу в курсе.

Хочу переродиться стать лучшим человеком ложиться спать не поздно не пить не курить питаться правильно
Мне так плохо
Так
Каждый день начинаю с завтрашнего. Когда-нибудь все получится.

Я просыпаюсь, работаю, снова сплю, может быть рисую, курю, ем, работаю и снова сплю. Это повторяется изо дня в день. Иногда я где-то остаюсь, но всегда уезжаю на такси рано утром домой, чтобы успеть поспать перед работой. Я люблю обкуриваться до звона в ушах и ненавижу пить. Единственный, кто получает мою нежность - это мой кот и пара моих друзей. Я открытая, предельно честная, но не ласковая, я не обниму тебя и скорее всего даже не приеду к тебе в больницу. Я влюблена в свой комфорт, и на твой мне наплевать в большинстве случаев. Самобичевание это не неотъемлемая часть моей жизни, но, скорее, от того, что мне часто бывает скучно, потому я у себя самая лучшая. Я проебала пару неплохих мужчин, потом что так сильно курила, что была словно амеба и потому что всегда ищу что-то лучше. В большинстве случаев я никого и никогда не осуждаю, потому что мы животные, а вокруг нас грязь.

Иногда меня панически пидорасит от ощущения того, что тот самый чувак, который любит меня сейчас, в один дивный день скажет мне, что это больше не так.
И я опасаюсь этого, хотя мне и не следует, наверное.
Ладно, я все равно сюда загляну, если это случится.

Я балансирую на грани хаоса и порядка. Это довольно тяжело, на самом деле. Каждый раз я либо разнесу все в доме в хлам, либо попытаюсь собрать по кусочкам обратно.
Я люблю свой дом, на самом деле. Я рад, что у меня есть место, где я живу один.
Но мне нужно закончить фильм.
Мне нужно задрочить физиологию настолько охуенно, чтоб сам Гайворонский выкупал меньше, чем я.
Мне нужно обновить документы.
Мне нужно спрятаться от людей.
Я был бы так рад иметь возможность не выходить на улицу и не взаимодействовать ни с кем.
Окружение заливает мне в уши какие-то тонны их бесполезного дерьма, мне не интересно, как у них дела, мне не интересно, что с ними происходит. В то время, как остальные судорожно хватаются за крыс и тараканов, я просто живу.
Мне тяжелее общаться с дикарями с каждым днем.
Я чувствую, что я теряю осознанность действий.
Я просто чувствую, что я погружаюсь на дно всеобъемлющего хаоса, который едва ли смогу контролировать, но все это в моей голове.
Тревожность, беспорядок, психомоторные возбуждения, тахикардия.
Я в самом деле хочу говорить с существом, картина мира у которого нарисована говном?
Я действительно хочу хоть с кем-то взаимодействовать?

Энтропия замкнутой системы постоянна (TdS=d'Q => {S = const; d'Q=0})
Мне нужно замкнуться и не увеличивать её. Просто. Замкнуться. Блядь.
Помогите.
Мой мозг творит со мной страшные вещи.

Мне не нравится, как я провожу сегодняшний день.

Но не настолько, чтобы менять свою жизнь. Вот в чем жопа.

забросила блог и свою жизнь в целом, потому что меня окружает одна чернуха, что бы ни происходило вокруг - мне все время хyёвo. уже нет историй, которые мне хотелось бы рассказать или повторить.
пошла к врачу, пыталась что-то изменить, но сейчас для меня даже поиск новой музыки - тяжёлый труд.
я могу заниматься чем-то трудным, если в этом есть смысл, но его тоже давно нет.
на этом моменте отпали все ненужные люди - все без исключения мои подруги.
я больше не личность.
от меня ничего не осталось.

это такой гнусный вид одиночества, когда не хочется ни с кем говорить.

слушаю инди-рок, пью зеленый чай и оформляю лабы по микробиологии. люблю студенчество за эти прекрасные моменты, за вечерние посиделки с одногруппниками с задачами по физхимии, за веселые казусы в лаборатории и халат, хранящий историю моей неуклюжести.

в детстве мы с бабушкой собирали в лесу гербарий. меня искренне поражало, что она знает название каждого растения и их свойства. тогда я поняла, что хочу знать так же много, как она.

и я стараюсь.

Я все еще с грустью вспоминаю лицей. Блять, насколько же это было охуенное место. И вместе с тем, меня не отпускало ощущение того, что я прошел его как-то неправильно, как-то не так, будто я упустил в нем что-то очень важное, а в силу своего возраста, обратно за этим уже не вернусь.
Я не решал задачи Сканави. И не любил выходить к доске, я не задрачивал химию, а с математиками ругался просто пиздец.
И я думал, что проблема была в том, что я глупый.
И думал, что закончив его и закончив физфак, я упустил что-то важное.
Но сегодня до меня дошло, что лицей, в конечном счете послужил тем спусковым крючком, с которого пошли отсчеты. Первая мания. Первый секс. Первые правильные книги. Впервые любовь к науке. Впервые правильные люди, с которыми можно было поговорить.
Я не упустил ничего, я взял ровно то, что мне и было нужно.
Я не проебался. Я стал тем, кем являюсь сейчас благодаря и вопреки этому месту. Я впитал в себя все, что мог. И вот, восемь лет спустя, я вспоминаю свои первые шаги в том охуенном месте. Это лучший лицей. И мне кажется, что в конечном итоге, несмотря на все мои ошибки и огрехи, я не мог в тех условиях поступать иначе и поступал так, как был запрограммирован. Вместе с тем, суперпозиция всех векторов дает новый вектор, который, как мне хотелось бы верить, направлен туда, куда и должен быть направлен.
И если честно, уже сейчас я мало о чем жалею. Лишь о том, что не могу в полной мере восстановить весь объем переживаний и эмоций, которые испытывал тогда. И это, сука, очень важно.
Мы ведь выжили, да? Мы будем жить?

Пятничный утробный крик навсегда изменил что-то. Не исключено, что он стал отголоском воплей рождения. А может быть. и восполнил их.

Я могу говорить, мир меня услышит. Это теперь вошло в мою прошивку, и меня теперь не заткнуть.

мы идем в бар просто так, чтобы провести время. на таблетках мне нельзя пить, но я пью. крафтовое пиво соленое, горькое, не такое, как я люблю, и вроде бы не пьянит. в соседнем ресторане играет живая музыка, новый знакомый расспрашивает меня о сексе.
"почему ты хочешь встречаться с геем, это же странно!".
снова странно? ну ок, проехали.
а потом она, бухая в дрова, смотрит на меня мутнеющим взглядом и не может ответить на простые вопросы. мы ведем ее до метро под руки, вызываем такси, и пока машина едет, она лежит у меня на плече и просит прощения. и она хочет меня поцеловать. а я нет.
мы бежим по закрывающемуся метро, и новый знакомый, этот барбер в модненькой кепке, забитый татухами, пытается остроумно шутить.
"ты уже немного в меня влюбилась, ведь правда?".
снова нет. он совсем не мой тип.
а утром я пишу тому, который мой тип: "ты еще помнишь, что обещал покурить со мной?". он отвечает до ужаса жизнерадостно. помнит, кончено. но мне кажется, что я уже почти не помню его.